Ребенок, прошедший через ужас войны, ребенок ли? Когда-то Достоевский поставил проблему общего счастья в зависимости от страдания одного-единственного ребенка. А их таких были тысячи в сорок первом – сорок пятом годах…

Можно спросить, что героического в том, чтобы в пять – десять или двенадцать лет пройти через войну? Их судьбы похожи: судьба смоленского и белорусского мальчика, судьба украинской и литовской девочки. Война стала общей биографией целого поколения военных детей. Даже если они находились в тылу, все равно это были военные дети…